ДНО ЧЕРНОГО ПЛУГА

©
ЧЕЛОВЕК И ДВИЖЕНИЕ
Родился пеплом.
В пустоте бесконечных земель
И невесомых веков.
Родился новым
В окне бронзового этажа на Востоке.
В больших глазах ночной птицы
Отразился,поплыл,стал заметен.

Родившись,увидел мир
И проникся движением.
Развлекался с водой ледников,
Падал в лето, летел в траве,
Выбивал солнечным зайчиком
Хрусталики первого снега.
Был виден сквозь кожу.
Радовался,скользил,растворялся.

Рос,как стержень графита
На сухой и прочной бумаге.
Шуршал в листьях, скрывался под землей,
Возникал внезапно на шершавых стенах
Тонкой серебряной тенью.
На лицах прохожих был знаком:
Ненадежным ,милым и безразличным.

Вырастал в искрах ночного костра,
Секретничал в соснах,
Пил воду земли и тяжелый туман подворотен.
Считал секунды, складывал звуки,
Различал запахи дня.
Широким жестом вынимал из воздуха
Горсти прозрачного света.

Уставал быть не узнанным,
Задерживал дыхание в промежутках огня.
Искал цвет воды и назначение движения.
Копал свою пропасть чугунным ковшом,
Ткал мостики-паутинки.
В пыли несущественных дней
Замирал,кричал,торопился.

Ловил движение зрачков незнакомок,
Забывал свои горы, любил чужие поля.
Набирал запахи мозгом,
Сжимался в приторных кольцах.
В утробе осеннего леса
Забывался, мечтал, возвращался.

Разрывал кожу, видел кровь,
Поливал голову кипящей жизнью,
Забирался в солнечные стога,
Отпускал по ветру хлопья соленого пепла.
Пробовал ткань движения.
С мамонтами, бегущими на Север,
Играл в запретные игры.

Запускал ангелов в прозрачное небо,
Солнцем любил горизонт.
Рвал растения для неземного роста,
Снился воде.
После присутствия в почве
Вспоминал ее пальцы.

Лежал в стоячем дыму помещений,
Вязал узелки памяти на сохнущих нитях веселья.
Тыкался мордочкой в теплую глину.
В уставших от солнца одеждах
Брел по ночному небу.
Видел кресты на башнях и головы на шестах.
Познавал веру страха,
Смотрел в тишину
Прибирался в чуланах богов,
Жег мусор.
На бедрах запредельных галактик
Находил знакомые звезды.

Светился молнией в пластах чернозема,
Плыл в коралловых потемках души.
Направлял дыханием перышки страха
В булыжный колодец небытия.
Раззадоривал вечер.
От потной дворняги жизни
Бежал по золотым тропам.

Раскрывался спиралью продолжения рода,
Менялся как небо,
Старел как космос в сентябре.
Летел в облачке дыма
Над каньоном рассвета.
В мире растворенного смысла
Стал движением.

©
ПРОСПЕКТ ЛЕНИНА 35. А
Там, где скамейки сломаны
в тощем парке,
Так же клюют печенье
все те же галки,
Эхом шагов мы остались
в изгибе арки
Не городам, а людям оставя счет.

Липовый чай, обложки,
лицо трамвая,
Лампочкой-пломбой пыльный
подъезд зевает
И приглашает войти,
но не приглашает,
Тысяче лиц открывая беззубый рот.

Кто нас запомнит, случайных,
случайно живших,
Кожей согревших камень
и позабывших,
В общем, не очень нужных,
а может, лишних,
Если не этот, нами забытый вход.

Нет ничего страшней
пустоты момента-
Здесь осознать итог
эксперимента,
Далее будут дни
вертикальной лентой,
Далее будут дни.
Мы шагаем вброд... сент.2.0

* * *
Как теперь голубое небо пошло,
Так наверно ,и то, что у нас под кожей,
Переходит сознательно в зону риска-
Одинаково это вдали и близко.
Там простые люди, как мы с тобою,
Проживают сдержанною судьбою,
Там на круге цирка да с белым флагом
Дрессировщик умер вдвоем с собакой.

Не придуман вечер для ресторана,
Где пустеет фильм на лице экрана,
Где в огромном зале лишь мы да мошки,
Да в твоем стакане рассада ложки.
А еще наутро нам даль без света
(Полетела в космос вчера ракета),
Да, мы флаг украли из цирка с боем
Совершенно белый, как мы с тобою.
авг.99.

T E R R A
В окне пустуют улица и снег,
соседние глаза соседних стекол...
Как скульптором, фиксируется век.
Рука терзает непослушный локон,
но непокрыта нынче голова-
это его,это моя судьба.

На дне ведра слагает естество,
что не сродни хрустальному бокалу,
проигранное за ночь большинство
закону восхождения в начало...
Подсчету лет предшествует испуг,
и тишина зачеркивает звук.

Так поезд по монетному ребру
скрывается за горизонтом круга,
и денег нет, но я билет беру,
чтобы остаться. Облака и скука
ползут по обетованным местам.
Там видишь сны и умираешь там.

И вот,проживши минимум сто лет,
загородив окно бумажной шторкой,
показывая знаками на свет
своей звезды - мигающий и горький-
глядишь: несет прибой через года
огромные и ржавые суда. 98.


ЖЕЛТЫЙ ЦАРЬ
На Востоке кончилась жара,
Желтый царь не обрывает вишню,
Километров твердая кора
Остается сладко-неподвижной.

Желтый царь, распахнутый ларец.
Пустота и мудрость строят город,
Глубину ларца хранит мертвец-
Вечный, рассудительный и голый.

Без любви, без страха, без конца
На исходе утренней молитвы
На куски разбитого лица
Он взойдет, не принимая битвы.

В двери солнца, в путь небытия,
Постепенно приближая к цели
Космос сердца в толще янтаря,
Пойманный оптическим прицелом.
июль 2.0.
* * *
Треугольный конверт с сургучом из озимой хвои,
как карась на песке, задыхается на ладони.
Я не буду искать ножа, вспороть ему брюхо,
он кусает меня бумажно и плачет глухо.

Я нарву вязанку торчащих повсюду лилий,
у себя на башке я построю из лилий флигель
и конверт заселю, чтобы он не замерз от боли.

Он за то мне наклеит внутри головы обои.
2.0.
©
ВСЕ ОСТАНЕТСЯ

Все останется.Каждой ночи
Сломанный звук к двенадцати,
Поезда в огнях многоточия,
Сутолока акации.

Все останется.Тот же ветер
Скомканным барабаном,
Взгляд останется-треть,четверть,
Птица над ураганом.

Все останется,впалым заревом
Встанет щуплая к солнышку,
И вода поспешит за маревом,
Скроет ладоней донышко.

Нас,постиранных,бросят в лютики,
Мы потеряем бремя,
И сошедшим с орбиты спутником
Переключится время.
98.
©
П И С Ь М О
1
Как живу...Латаю особенности души,
Белых фишек коплю карманы да чистых карт,
и полжизни уже никто не просил-пиши,
четверть круга списывает азарт.
Снова осень,пиво,смесь проводов,
листьев,ног в них шуршащих,птичий помет,
пыльный остов в углу хранит тишину ладов
(мне ответит улыбкой тот,кто меня поймет).
Так черты лица ощупывает рука,
не поверив зеркалу,жизни,своей судьбе,
так понятна становится проповедь старика,
та,что с детства слышима нами в самих себе.
Так плывут корзины с детьми,когда сходит лед,
так кидают бабу в борозду.Урожай.
И отчетливо слышно, как он говорит мне-вот,
я закончил дела. Оставайся. Не провожай.
Или что-то еще.Темнота не пускает звук
сквозь вишневые листья, воздух и города,
лишь ночной вокзал пассажирский услышит стук
темно-серых вагонов.Это идут года.
2
Как живешь?Как часто бываешь там,
В тех местах,куда не идут поезда метро?
Климатический минус и полное сходство дам
с предвесенним неврозом.Но осень.Надев пальто,
выхожу продрогнуть числом выходного дня,
убедиться опять, удивиться тому, что вот-
смена года времен, независимо от меня,
продолжает закон природы из года в год.
Впрочем, и от тебя.Независимость облаков,
удостоенных плыть, как и мы, продолжая жизнь,
забирая от нее что сможем: друзей, врагов
в километрах дороги следующей зимы.

Окт . 2.0

Б Е Л А Я В Е С Н А
Голосили собаки четвертого дня,
собирались на случку начала весны,
где по полю уныло бредут трактора,
а за ними уныло бредут воробьи
и грачи. Солнце вышло на раз
и опять потерялось в котомке из туч.
Дождик серый упорно в низине съедал
серый снег. И до лесу пошел человек –
за сморчком. И его беспричинно большое ведро
несовместно щедротам начала весны.
Захотели деревья грунтовой воды,
черный грач с оптимизмом уперся в побег,
сырость воздуха держит комок мошкары,
и над лесом лениво ползет самолет.
Он ползет из Москвы. У него белый хвост
и мотор. Самолет не похож на весну.
Дети в луже пускают корабль из статьи
об успехах реформ. Он неплохо плывет.
Незадачливый плотник разлил самогон
и ругает жену. Стало явно теплей,
и сорока не видит кота в гуще почек ольхи.
Еж проснулся в дупле. Еж открыл один глаз.
Вот воскресшие мухи встречают навоз
на коровьих боках и хвостах лошадей,
выходящих на пробный весенний пробег.
Но пастух сильно пьян. Он идет в пустоте.
И баран недовольный кричит свое ме
там, где лес нахлобучен на берег пруда.
В том пруду караси. Их никто не считал.
Речка вне берегов не по росту плывет,
дятел звонко и нервно клошматит сосну,
он похож на меня и на эту весну.

98.

* * *
Словно холод признав,
Заходили метели,
Вот придет ледостав –
Острова опустеют,
И разбив небеса
И,домишек оконца,
Пронесется в леса
Одинокое солнце.
98.

©
* * *
На пути от отзвука до слуха,
Проклиная мир в своем родстве,
Осени замерзшая старуха
Закричала в скошенной траве.

В профиль узнаваемая всюду,
Тенью ветра корчится в воде,
И холодным неизбежным чудом,
И туманом залито везде.

Рвет ресница пустоту дороги,
Облака спускаются в поля,
И висит на кончике тревоги
Нежелезный листик сентября.
авг.99.
* * *
Приглушенной внешностью не тлею,
Широтой размаха не горю,
Закопаю поперек апреля
Снег под землю. Будто бы в раю,
Одиноко выживший скиталец
Спрашивает ангелов-зачем
Вы прервали мой убогий танец?

Знаешь,летом снега нет.Совсем.
Авг.2.0.

ВАЛЬС СВИРИСТЕЛЕЙ
Когда хочется лета и в душу летит стрекоза,
Но на улицах нервно мелькают чужие глаза,
Он по краешку неба течет, как рассвета роса,
Этот вальс свиристелей,
И ласково рвет небеса.

Он скрипит граммофонной иглой по опавшим садам,
Он не ищет дороги по чьим-то остывшим следам, меж дубов-колоколен как маленький розовый храм,
Этот вальс свиристелей,
Уже показавшийся нам.

Он хоронит печаль в глубине своих лиственных рук,
Он смолой застывает на серой поверхности брюк,
Заползая неведомо в сердца бродячего стук,
Этот вальс свиристелей,
Уже отлетевших на юг.

Если будет гроза и все звезды простятся с тобой,
Ты его забери в коробке из - под спичек домой,
И включай вечерами, когда на душе непокой,
Этот вальс свиристелей,
Исчужа спешащих домой.
98.